eschneider, Про породу ....
Встал под сосной
уставший внедорожник.
Хозяин, пса на волю отпустив,
с двустволкой шёл по чаще осторожно,
лесной звенящий слушая мотив.
Беда пришла
и сердце сжалось: волки!
Как приговор звучит голодный вой.
Спасенья нет –
что толку от двустволки
с патронами для дичи боровой.
Скорей за руль!
Рванула следом стая,
стрелять по ней не поднялась рука,
но пёс
оскалив пасть,
со злобным лаем
встал на пути зверюги-вожака.
Пса не отбить,
да Бог с ним, быть бы живу!
Крадётся смерть – он понял по глазам.
И, бросив пса, влетел хозяин в «Ниву»,
завёл мотор, ударил по газам…
Всю ночь не спал,
курил,
а утром рано
жена открыла дверь на чей-то визг.
Хромая пёс вбежал –
на морде рана,
клоками бок кровавыми обвис.
И сунул морду,
грозный от природы,
с восторгом на хозяина кровать…
Всё просто:
он не из людской породы,
а значит –
не умеет предавать.
=================
Старушка в глубине двора стояла,
На палку опираясь всей рукой,
А рядом с ней беспомощно лежала
Плюгавая собачка с сединой.
Сложив у морды тоненькие лапы
И спрятав немощь за густой травой
Она с тоской прохожих провожала,
Что от неё спешили стороной.
И было видно, каждое движение
Давалось ей с усилием, через боль,
Лишь изредка тяжёлое сопение
Переходило в еле слышный вой...
Не сразу понял я трагизма этой драмы,
А как дошло, то сжалась вся душа...
Прогулка та была, возможно, самой
Последней в жизни у старушкиного пса...
Нагнулась женщина, накинув одеяло
На тельце друга, чтоб удобней взять
И на руки его, подняв, к себе прижала,
Как прижимает чадо любящая мать.
И палкою стуча, пошли обратно
Старушка, в одеяле - верный пес
Она шептала что-то непонятно,
А он скулил, прижав к хозяйке нос
Смотря им вслед, молчал и долго думал
Как важно нам друг другом дорожить
До дней последних преданным быть чувствам
И так самоотверженно любить.
